2 Апр, 2011 at 12:08 AM
Некоторые люди относятся к жизни чересчур оптимистично: они считают, что, если во всем будут следовать желаниям Америки, США окажет им любезность и откроет путь к самым разным новым возможностям.
История харьковской компании «Турбоатом» интересна тем, что наглядно демонстрирует, какая судьба постигает всякого, кто возлагает надежды на обещания США.
БУШЕРСКАЯ АЭС VS. ХАРЬКОВСКАЯ ИНИЦИАТИВА: УКРАИНСКИЙ ВЫБОР
Екатерина ВОТАНОВСКАЯ
В 1996 г. ОАО «Турбоатом» (Харьков, Украина), специализирующееся на выпуске тихоходных паровых турбин, получило предложение принять участие в проекте по завершению строительства АЭС в Бушере. 20 февраля 1997 г. «Турбоатомом» и генеральным подрядчиком на строительство АЭС на берегу Персидского залива российским ВПО «Зарубежатомэнергострой» был подписан контракт на проектирование турбины для атомной электростанции в Иране. Стороны также приступили к переговорам об условиях поставки для Бушерской АЭС комплекта из двух тихоходных турбин мощностью 500 МВт каждая.«Турбоатом» с 1969 г. поставляет турбины на АЭС на основе реакторов ВВЭР-440 (были установлены на АЭС «Козлодуй» в Болгарии, «Пакш» в Венгрии, «Ловиса» в Финляндии, а также в России и Украине), а с 1970 г. – для АЭС на основе ВВЭР-1000 (турбинами предприятия укомплектованы Балаковская, Запорожская и другие АЭС). Помимо этого, на складах завода вследствие Чернобыльской аварии так и остались лежать части турбин для Крымской, Одесской, Чигиринской и Харьковской АЭС. Всего продукция «Турбоатома»1 (для АЭС, ГЭС, ТЭС) используется в 45 странах мира, в том числе Болгарии, Индии, Китае, Мексике и других.
Предприятие относится к числу стратегически важных объектов Украины и до настоящего времени остается в государственной собственности. Помимо комплекта турбин, украинское предприятие согласилось поставить еще ряд номенклатуры оборудования для АЭС в Бушере, а также взять на себя сервисное обслуживание поставленного оборудования. Общая стоимость предполагаемых работ оцениваласьспециалистами «Турбоатома» в 80 млн долл. США.
Ядерное воздержание Украины
Однако политическое руководство Украины не смогло устоять под давлением США и, по образному выражению бывшего президента страны Л.Д. Кучмы, перед обещанием «золотых гор» со стороны Вашингтона, который резко выступал против завершения строительства АЭС в Иране.
Накануне официального визита на Украину государственного секретаря США Мадлен Олбрайт в марте 1998 г. в Киеве было принято решение прекратить участие «Турбоатома» в проекте. Конфиденциальные письменные гарантии того, что Украина откажется от участия в Бушерском проекте, были получены американской стороной до начала визита. Среди американских министерств и ведомств соответствующееобязательство Украины было распространено в виде двух конфиденциальных телеграмм Посольства США на Украине № 2366 и № 23678. Официально о принятом решении было объявлено министром иностранных дел Украины Г.И. Удовенко по итогам семичасового визита госсекретаря США в Киев. Для практической реализации принятого решения украинским руководством был использован административный ресурс. Президент Украины Л.Д. Кучма, минуя формальности, лично дал указание руководству ОАО «Турбоатом» прекратить сотрудничество с российскими компаниями в рамках проекта по строительству Бушерской АЭС.
В обмен Украине была обещана поддержка ее вступления в Режим контроля за ракетными технологиями (РКРТ), заключение американо-украинского соглашения осотрудничестве в области атомной энергии (Соглашение 123), а также обещание оказать содействие в привлечении инвестиций частного американского бизнеса в промышленность Харьковской области, где расположено предприятие «Турбоатом» (через учреждение так называемой «Харьковской инициативы»). Также Украине было обещано участие в американских космических программах; в рамках визита Мадлен Олбрайт в Киев было подписано соответствующее межправительственное соглашение.
Еще одним косвенным аргументом в пользу принятия руководством Украины решения об отказе отучастия в работах в Бушере стало ожидание получения очередного транша экономической помощи США. Весной 1998 г. планировалось получение второй части пакета помощи в размере 100 млн. долл. (общий объем пакета – 225 млн. долл.). Однако зимой 1998 г. его выплата была заморожена, хотя напрямую этот вопрос и не увязывался с участием Украины в строительстве Бушерской АЭС. Вскоре после визита госсекретаря США на Украину средства поступили в Киев.
Отказ Украины от любых контактов с Ираном в ядерной области выдвигался США в качестве условия заключения украино-американского Соглашения о сотрудничестве в области атомной энергетики. Соглашение 123 было парафировано во время визита Мадлен Олбрайт в Киев и уже в мае 1998 г. было представлено на рассмотрение в Конгресс США. Украина рассчитывала на американскую помощь в реализации проекта по созданию производства ядерного топлива для реакторов типа ВВЭР-1000 на территории страны (в качестве частичной альтернативы его закупкам в России), содействие американских компаний (в первую очередь – компании «Westinghouse») в достройке 3-го и 4-го блоков Хмельницкой АЭС, а также на выход с ее ядерными материалами на американский рынок.
Администрацией Клинтона отказ Украины от участия в Бушерском проекте рассматривался как серьезный внешнеполитический успех, который значительно осложнит России работы по завершению строительства АЭС на берегу Персидского залива.
Харьковское партнерство
Взамен участия в строительстве Бушерской АЭС Украине также была предложена так называемая «Харьковская инициатива», переименованная позднее в «Харьковское партнерство», официально декларируемой целью которого являлось углубление украино-американского сотрудничества в регионе, в том числе в сфере высоких технологий.
Одним из приоритетов инициативы называлось привлечение инвестиций частного американского бизнеса в стратегически важные отрасли региона, где высокий удельный вес имеет тяжелая промышленность. Летом 1999 г. губернатор Харьковской области О.А. Демин по приглашению Государственного департамента США в поисках потенциальных инвесторов для предприятий региона посетил Кливленд, Нью-Йорк и Чикаго, где рассказал о потенциале предприятий области, в частности Харьковском тракторном заводе, Харьковском авиационном заводе, «Турбоатоме», а также Институте физики высоких энергий и ядерной физики Харьковского физико-технического института. Однако дальше презентационных мероприятий дело не пошло. Американский частный бизнес оказался не заинтересован в предлагаемых проектах. Инициатива оказалась неспособна стимулировать контракты между американскими инвесторами и промышленными предприятиями области.
Еще одной декларируемой составляющей «Харьковской инициативы» являлось продвижение демократических реформ, создание рабочих мест и достижение экономического роста через механизмы Агентства США по Международному развитию (USAID). В частности, совместно с властями области проводилась оценка эффективности управления производством на предприятиях региона. В регионе были открыты дополнительные офисы по экономическому развитию и стимулированию предпринимательской активности. Однако официальные результаты программы, приводимые Посольством США на Украине, – снижение безработицы в Изюме (городе областного подчинения с населением около 50 тыс. чел.) на 1% , увеличение производства товаров народного потребления промышленностью г. Бодухов (расположен на северо-западе области и имеет население около 16 тыс. чел.) на 2% – вряд ли можно рассматривать как успех проекта.
Заключение руководства Украины в отношении результатов «Харьковской инициативы» было однозначно и категорично. Согласно официальным оценкам, дальше «изучения инвестиционных возможностей и намерений» дело не пошло, никаких реальных денег в область не поступило. Премьер-министр Украины в 2001–2002 гг. А.К. Кинах признал полный провал «Харьковской инициативы», поскольку Украина не получила соответствующей компенсации, несмотря на все заверения США минимизировать потери в результате выхода из Бушерского проекта. В своих мемуарах президентУкраины Л.Д. Кучма отметил, что для него ситуация с отказом от Бушерского проекта стала «одним из самых болезненных уроков […] президентства».
Американская сторона, признавая, что в рамках программы не удалось решить задачу привлечениячастного бизнеса в регион, в своих оценках результатов программы оперировала в первую очередь расходами государственных программ США в Харьковской области, в значительной степени учрежденных до появления «Харьковской инициативы» и реализуемых независимо от нее. В частности отмечалось, что Научно-технический центр Украины, финансируемый преимущественно правительством США, одобрил 122 проекта на 14 млн. долл. (из них 12 млн. долл.– доля США) в научно-исследовательских институтах и вузах
Харькова в рамках усилий по предотвращению распространения опасных (с точки зрения нераспространения) технологий. Одновременно с этим Министерство энергетики США выделило из фонда «Инициативы по нераспространению» 1,5 млн долл. Харьковскому физико-техническому институту (ХФТИ).
В условиях отсутствия практических результатов «Харьковской инициативы» проекту была создана масштабная информационная поддержка в украинских и международных СМИ. По словам координатора проекта Э.А. Симсона, никогда ранее Харьков так часто не упоминался в мировой прессе.
Недовольство «инициативой» в Харьковской области было столь сильно, что в 2000 г. в рамках планирования визита в Украину президента США Билла Клинтона было принято решение отказаться от посещения им Харькова, ограничившись визитом в Киев.
Потери ОАО «Турбоатом»
Руководство «Турбоатома» пыталось добиться отмены принятого руководством страны политического решения и убедить президента и кабинет министров пересмотреть решение о выходе Украины из Бушерского проекта, доказывая, что турбины не входят в ядерный остров АЭС и являются только механическим приводом генераторов, а поэтому неверно их считать «ядерным» экспортом.
Помимо этого, велась работа в Москве (руководство «Турбоатома» приезжало в российскую столицу) в попытке убедить представителей ЗАО «Атомстройэкспорт», что трудности с их участием в проекте временные и компании удастся организовать кампанию в поддержку пересмотра принятого политического решения. Однако руководство российской компании сочло за благо «неподвешивать» вопрос о производстве оборудования с длинным циклом изготовления (два года) и передать заказ Ленинградскому металлическому заводу (ЛМЗ).
Прямые потери «Турбоатома» составили 5,1 млн.долл. Именно такая сумма была потрачена на разработку и проектирование турбины. Потенциально упущенная выгода предприятия в Иране составила около 80 млн долл. (55 млн долл. – стоимость комплекта турбин плюс ряда вспомогательного оборудования). Отказавшись от участия в строительстве АЭС в Иране, «Турбоатом» потерял, по некоторым оценкам, 25–30% от общего объема заказов предприятия. Руководство «Турбоатома» также рассчитывало, что в будущем число энергоблоков в Бушере может быть увеличено до четырех, что было предусмотрено межправительственным российско-иранским соглашением от 25 августа 1992 г., а поэтому заявляло, что упущенная потенциальная выручка предприятия составила около 260 млн. долл. США.
Кроме того, ожидалось, что общий объем участия других украинских заводов – Запорожского трансформаторного, Николаевского трубного завода, харьковского «Монолита», сумского завода «Насосэнергомаш», металлургических комбинатов, которые должны были поставлять отдельные детали и компоненты, составит дополнительно до 90 млн. долл. «Турбоатом» не только «потерял» контракт, но и место во вновь создаваемой цепочке предприятий по производству оборудования для строительства АЭС на основе реактора ВВЭР-1000. Была освобождена «ниша» для альтернативных поставщиков турбин (в том числе быстроходных) для АЭС по российским проектам, в которой ранее «Турбоатом» фактически являлся монополистом. Освободившуюся нишу прочно занял Ленинградский металлический завод (ЛМЗ). В частности, помимо Ирана, турбины ЛМЗ были поставлены на два блока АЭС «Куданкулам» в Индии и два блока АЭС «Тяньвань» в Китае. Ранее подавляющее большинство атомных энергоблоков, поставленных СССР за рубеж, были оснащены турбинами харьковского предприятия, а ЛМЗ, в свою очередь, до Бушерского контракта специализировался на поставках турбин для ТЭС и ГЭС.
Заключение
- Через полтора года после вынужденного отказа украинского «Турбоатома» от участия в Бушерском проекте ЗАО «Атомстройэкспорт» подписало договор на поставку турбоустановки с Ленинградским металлическим заводом. Специалисты ЛМЗ спроектировали быстроходную турбину мощностью 1000 МВт31 за полтора года, еще два года потребовалось на ее изготовление. В июле 2002 г. ЛМЗ завершил отгрузку в Морской порт Санкт-Петербурга паровой турбины для иранской атомной электростанции.
- Только во второй половине 2000-х гг. «Турбоатому» удалось начать возвращение на российский рынок, получив заказы на изготовление оборудования для третьего и четвертого блоков Ростовской АЭС (физический пуск реакторов запланирован на 2014 и 2016 гг. соответственно). Также в настоящее время в числе перспективных проектов предприятия в России рассматривается участие в модернизации конденсаторов турбин мощностью 1000 МВт Балаковской и Калининской АЭС.
- Несмотря на политическое решение Киева о запрете украинским компаниям принимать участие в поставке оборудования и комплектующих для Бушерской АЭС, украинские специалисты продолжили работу на строительстве атомной электростанции. В отдельные периоды доля украинских специалистов составляла до 80% при среднем количестве персонала на площадке около 2 тыс. человек.
- После провала «Харьковской инициативы» Украина возобновила развитие торгово-экономического сотрудничества с Ираном. При этом основными сферами украино-иранских отношений стали энергетический комплекс и авиастроение. Так, Украина построила в Исфахане завод по сборке Ан-140. В октябре 2002 г. состоялся визит президента Ирана Мохаммада Хатами на Украину, во время которого в двустороннюю повестку дня был возвращен вопрос сотрудничества в ядерной сфере.
Одним из примеров развития кооперации двух стран в области атомной энергетики является двухнедельный визит делегации Организации по регулированию ядерной деятельности Ирана в учебно-тренировочный центр Ровненской АЭС в апреле 2010 г. в рамках программы повышения квалификации иранского персонала.
- Для России выход Украины из Бушерского проекта обернулся не только потерей времени на поиск альтернативного поставщика, но и потенциальной потерей части финансовоемкого украинского рынка ядерного топлива (всего в Украине эксплуатируется 15 энергетических реакторов ВВЭР). В результате выхода Украины из проекта по строительству АЭС в Иране, было завершено формирование правовой базы для американо-украинского сотрудничества в области атомной энергетики. В настоящее время планируется, что начиная с 2011 г. топливо американской компании «Westinghouse» будет загружено в три реактора Южно-Украинской АЭС.
